сильно расшатывающее нервы. Так что радость на его лице была нисколько не наигранной. И прежде чем сесть в машину, он включил маячок на полицейском приборе, как его и инструктировали. Что будет, он не знает, но перестраховаться надо. Ведь по американским житейским законам, жизнь твоя самый дорогой и ценный бизнес. Да и был уверен, что в ни какой бар они не поедут. И вся разборка произойдет на какой-нибудь грязной и вонючей улочке на окраине, изобилующей притонами со всяким сбродом, проститутками, бандитами всех мастей и национальностей.
Так и получилось. Правда, приехали не в черный квартал, а к белым в далекий пригород на юго-востоке. Вот только белые жители этого района ничем не отличались от черных. Та же грязь и наркоманы на улицах с пустыми глазами, бредущие неизвестно куда и зачем. На каждом шагу пьяные, несмотря на ранний, в общем-то, час, неряшливые и агрессивные. Понятно, какую участь ему готовят друзья «голландца». И очень не хочется выходить из машины. Но и рано начинать бой, ведь ничего фактически еще не случилось. Так что придется следовать за компанией в бар с громким названием «Атлантика». И это лучше, чем теснота машины. На ногах, в вертикальном положении, Лео на порядок, а то и на два сильнее, мобильнее, жестче. Кстати, водила – негр двухметрового роста, тоже из их компании. К такому с голыми руками лучше не подходить. А потому, еще сидя в машине, Лео подтянул ножи ближе к середине ладони. Большой, средний и указательный пальцы крепко обхватили основание ножей. И нужно всего секунду, чтобы это смертоносное оружие попало в цель со стопроцентной гарантией.
Видя нерешительность жертвы, негр чуть подтолкнул Лео к двери, находящейся в метре от входа в бар, и ведущей на второй этаж здания. Узкая и крутая лестница наверх. Двое впереди, громила – шофер сзади. Блокировка полная. Никто и ничего ему не говорит. Так молча и поднимались в зловещей тишине. И эта тишина должна была деморализовать пленника, напугать его. Но Лео не собирался ни пугаться, ни отступать. Он только сильнее обхватил пальцами рукоятки ножей, и чуть больше загнул в запястье ладонь, чтобы идущий за ним негр не заметил его оружие.
Последние три ступени и открывается большая комната. Она явно не жилая. В ней кроме стола и стула, на котором восседает белый мужик лет так пятидесяти, ничего больше нет. Два больших окна прикрыты шторами, так что в комнате довольно сумрачно. На столе наполовину пустая бутылка виски и стакан. Человек за столом смотрит прямо в глаза. Лео взгляд не отводит. У сидящего сухое лицо, с туго натянутой кожей на резко очерченных скулах. Высокий лоб с глубокими залысинами. Волосы светлые, длинные, собраны сзади в косичку. Волевой подбородок. Тонкие губы сжаты и вытянуты в одну линию. Явный и яркий представитель цивилизованной Европы. От такого пощады не дождешься. Это точно, и обсуждению не подлежит. Так что, сделав без приглашения четыре шага вперед, Лео остановился ровно в двадцати сантиметрах от стола. Идеальная дистанция для метания ножа на пол-оборота.
Это человек главный. Он мозг и руководитель этой «бригады». И он первая цель, которую надо поразить максимально точно и смертельно. Сидящий за столом не выдержал, отвел глаза. Сказал медленно, как бы нехотя. Что, мол, мы тебя сейчас кое о чем расспросим. А чтобы ты не врал, не пытался нас ввести в заблуждение, мы укольчик тебе сделаем. Штучку одну кайфовую в твою вену введем. Все будет хорошо и так прекрасно, что ты нам всю правду выложишь без остатка.
Все понятно, пора действовать. Шансов выжить больше у того, кто нападает первым. И тут же на предплечья Лео легли мощные лапы негра, сдавили не сильно, но чувствительно. Видно, ждет конкретного приказа. Сейчас перед ним тот человек, который устроил на него, Лео, охоту. Надо бы его первого нейтрализовать, но негр с его чудовищной силой, опасность гораздо серьезная на этот момент. У него два ножа, а противников четверо. Смертельно опасно лишиться единственного оружия, выпустив его из рук. Эта мысль заставляет действовать молниеносно.
Лео отклоняется слегка вперед, чуть присев, ступней правой ноги бьет назад негру в пах. И тут же резко крутнулся вправо и в сторону, освобождаясь из страшного захвата. Секунда, и правая рука выхватывает нож из рукава левой, а левая из рукава правой. И нож в левой руке от короткого и сильного удара, входит по самую рукоятку негру в правый бок, в район печени. Все произошло так быстро, что тот даже еще не успел загнуться от удара в пах.
На долю секунды удивившись, как легко вошел в тело нож, Лео прыгнул головой вперед, с разворота упал грудью на стол. Стакан и бутылка с виски полетели с грохотом на пол, а его левая рука с ножом достала сидящего за столом. Нож скользнул по груди худощавого. Тот в последнее мгновение успел чуть отклониться, но спинка стула не дала уйти от удара. Нож вошел тому в горло.
Очень быстро среагировал тип, стоящий у двери. Он мгновенно выдернул пистолет, но потерял секунду на передергивание затвора. Нож, брошенный с двух метров, точно вошел ему в глаз. Четвертый бандит, кучерявый блондин, поступил разумно. Он в схватку ввязываться не стал, а очень резво рванул к выходу. И успел сделать три шага, пока Лео перекидывал нож из левой руки в правую. Клинок с силой воткнулся в спину убегавшего. Тому не хватило шага до спасительного выхода. Нож, крутнувшись на полный оборот, воткнулся с такой силой в тело бандита, что перебил ему позвоночник. Это потом узнает Лео от полицейских, которых через десять минут в комнате стало аж пять человек. А за минуту до этого, мгновенно просчитал свое незавидное положение. Как не крути, а четыре трупа на нем лично. Наклонился к бандиту, сжимавшему пистолет. Взял в захват двумя руками его кисть, сжимающую пистолет, и сделал три выстрела в сторону, где сам только что стоял.
Потом приехала «скорая», за ней катафалк, который забрал трупы. Лео отвели в полицейскую машину, где он и ждал конца оперативно – следственных мероприятий. Перед этим, чтобы снять напряжение от случившегося, он поднял с пола бутылку и отпил приличную дозу. Было желание забрать ее с собой, но нельзя. Примета такая есть. Ничего нельзя забирать с места, где присутствует смерть. Да и пить, вообще то, не стоило пока идет разборка. Но что есть, то есть.
Вроде все произошло очень быстро и тихо, а зевак собралось на улице перед баром человек пятьдесят. Непостижимо, каким образом люди узнают и слетаются на место трагедии, не имея толком ни какой информации. Когда умер его любимый поэт и исполнитель своих песен Владимир Высоцкий, то к его дому стали собираться люди уже через час после его кончины. А это было очень и очень раннее утро. Вот и здесь сейчас такая же обстановка, не протолкнуться от зевак.
В этот день Лео не допрашивали, видимо собирали информацию на убитых. Довезли до центра города и попросили, именно попросили, а не приказали завтра прийти в двенадцать дня в центральное городское полицейское управление. У Лоры Лео появился поздно вечером пьяным вдребезги. Он целовал ее лицо и плакал. Она впервые видела его в таком состоянии. И сразу поняла, что у ее мужчины серьезные неприятности. Не стала донимать расспросами, а сразу уложила в постель. Лео уснул, едва коснувшись подушки головой. А женщина, выключив верхний свет и включив настольную лампу, села рядом с кроватью, не отрываясь, смотрела на своего любимого и единственного. Не раздеваясь, прилегла рядом. Гладила его коротко остриженные волосы, плакала и целовала любимое и соленое от слез лицо. И снова заливалась слезами от недавно произнесенных им слов, от клятв в любви, от обещаний увезти ее далеко – далеко от этой проклятой страны. Зачем он это говорил, зачем бредил, и так растревоженную, и все ни как не успокаивающуюся ее душу, она не знает. Да и знать то не сильно хочет. Лора разделась полностью, выключила настольную лампу и легла рядом со своим мужчиной. Ее любимый не любит, когда она ложится с ним в постель в белье. Он заворочался, что то пробормотал во сне, обнял и тихо задышал, уткнувшись губами в ее плечо.
Неделя прошла для Лео,
